Перевод выполнил True Poser..
Оригинал, собственно, вот: http://www.fimfiction.net/story/81525/1/the-lessons-of-eternity/an-unexpected-visit
— Вечность, — задумалась Принцесса Селестия, попивая жасминовый чай, — в основном, зависит от точки зрения.
В конце концов, это одно дело сказать, что ты прожила тысячу семьсот пятьдесят шесть лет, три месяца и ещё несколько дней.
И совсем другое — что ты можешь вспомнить любой день из этих шестисот сорока одной тысячи четыреста шестьдесят одного, как будто он был вчера.
Ни одна точка зрения не позволяла ей чувствовать себя моложе, но Принцесса сомневалась, что с этим можно что-нибудь сделать.
Проблема вечной жизни, или, по крайней мере, неопределённо долгой, была в том, что в ней не остаётся места неожиданностям.
По большому счёту, каждый из этих шестисот сорока одной тысячи четыреста шестьдесят одного дней прошёл в рамках разумных отклонений друг от друга.
В последнее время мало что могло удивить или поразить Селестию, поэтому она научилась наслаждаться маленькими каждодневными сюрпризами.
Такими, как нежданные гости.
Впрочем, когда сенешаль сообщил ей имя сегодняшнего посетителя, её магия ослабела.
Чашка с чаем пролетела полпути до пола, прежде чем Принцесса снова схватила её, с искрами и вспышками от поспешно применённого телекинеза.
— Прошу прощения. — сказала она. — Что вы только что сказали?
Он повторил ей то же самое имя.
— Это очень плохая шутка. — ответила Селестия.
— Ва-ваше высочество? — глаза сенешаля широко раскрылись, как от страха потерять работу, так и от искреннего удивления.
— Конечно, — подумала Селестия, — это же было ещё до его рождения.
В живых не осталось никого, для кого это было бы шуткой… кроме пони, входившей в тронную залу через большие двойные двери, цокая копытами по мрамору.
— Вот и помедитировала… — нахмурилась Селестия.
Она схватила магией стопку бумаг и разбросала их по столу, пытаясь выглядеть занятой. Кое-как упорядочив их, она сосредоточённо согнулась над просьбой о расширении прав на фермерство.
Стук копыт внезапно прекратился.
— Пытаешься выглядеть занятой? — спросил голос. Когда Селестия не ответила, голос продолжил. — Сработало бы, если бы ты не схватила бумаги из стопки исходящих.
Голос не был обвиняющим. Не был он и злым. Просто никаким… может, с довольной ноткой.
Селестия подняла взгляд на пурпурную кобылку. Та, дождавшись её внимания, продолжила подходить, гордо подняв свой рог. Даже после стольких прошедших лет Селестия не могла не подумать, что ей идут крылья.
— Твайлайт Спаркл.
Было время, когда за именем последовал бы какой-нибудь эпитет из полудюжины: моя верная ученица, мой дорогой друг. Любовь моя.
Всё проходит.
— Принцесса. — донёсся такой же холодный ответ.
— Чем обязана… — на язык просились традиционные слова, завершающие оборот, например, «честью», «удовольствием». — …сюрпризу? — закончила она.
— Я просто возвращалась из Империи, с годовщины свадьбы Шайнинга и Кэйденс.
Это не было ответом. Принцесса встревожилась.
Последние её разговоры с Твайлайт были безо всяких иносказаний. Также они произошли больше века назад.
Довольно долгая пауза, чтобы её прервать безо всякого повода.
— А, да. Триста пятьдесят лет, не так ли? — ответила Принцесса, замерев, исследуя лицо своей бывшей ученицы в поисках любой зацепки к настоящей причине её визита.
— Триста пятьдесят три года. — зацепок не было.
— Ясно. — сказала Селестия. — Значит, оловянные фигурки лебедей. Я пошлю им пару.
— Я часто думаю, кто придумал эти правила. — сказала Твайлайт. — Кажется, аудитория для них довольно ограничена.
Селестия изобразила внезапный интерес к своим бумагам. После короткой паузы Твайлайт продолжила:
— Ты, например, применять их особо не могла.
Лицо Принцессы замерло подобно фарфоровой маске, такое же ровное и безэмоциональное, как и чашка на столе перед ней.
Если её бывшая… всё пыталась добавить яда в свои слова, то ей придётся постараться, чтобы увидеть реакцию.
Селестия была политиком, и каждый день пропускала мимо ушей гораздо более очевидные намёки.
— И как погода в Галопсандрии?
На лице Твайлайт промелькнула тень сомнения, промелькнула так быстро, что Селестия почти поверила, что ей показалось.
Она надеялась, что ей не показалось.
— Влажная, но приятная. — ответила Твайлайт. — Вижу, у тебя в горах здесь тоже хорошо. Я также слышала, что праздник летнего солнцестояния удался. Солнце поднялось точно в срок, и всё такое.
— Я это делала больше тысячи лет.
— Да. И всё в той же позе.
Селестия нахмурилась:
— Я припоминаю, некоей маленькой пони очень нравилась эта поза.
— Всё меняется, Принцесса. — в голосе Твайлайт появилось что-то задорное. Вызов.
— Не приятно ли знать, что праздник летнего солнцестояния остаётся тем же самым?
— Кое-кто бы сказал, что традиция ради традиции значит не больше, чем бессмысленная перемена.
Селестия заметила, что, пока Твайлайт говорила, её взгляд блуждал по зале — украшенной колоннами, богато декорированной, гораздо большей, чем нужно, и, как следствие, гораздо более холодной, чем хотелось бы.
В тронной зале ничего не поменялось за последнее столетие, кроме паутины — она обновлялась каждые несколько недель.
Даже витражи остались теми же. Даже те, на которых была она.
Принцесса громко кашлянула, надеясь привлечь к себе внимание бывшей ученицы:
— Тебе надо познакомить меня с этими «кое-кто». Они очень удобно подражают твоему мнению.
— Да, ну, я…
Громкие голоса в коридоре прервали то, что хотела сказать Твайлайт.
— Извините меня! Мисс! Вам сюда нельзя! — раздался один, низкий, мужской, угрожающий. — Принцесса приказала…
— О, она захочет поговорить со мной об этом. — ответил другой голос, гораздо более высокий, звенящий от юной самоуверенности.
Боковая дверь, ведущая в гостевое крыло замка, открылась, и в залу ворвалась молодая кобылка. Её шерсть была светло-жёлтого цвета, а оранжевая грива местами казалась почти красной.
— Принцесса! — оживлённо крикнула кобылка. — Я всё поняла! Всё, что мне нужно сделать, это… Ой.
Янтарные глаза расширились от удивления при виде Твайлайт.
— Я глубочайше извиняюсь, ваше… ваше… — запнулась она, не зная титула.
Пурпурный аликорн хитро улыбнулась. Эту улыбку Селестия ненавидела до корней волос.
— Твайлайт Спаркл сойдёт.
Кобылка, едва-едва достаточно взрослая, чтобы называться так, осторожно кивнула.
Имя было ей знакомо, и она взглянула на Селестию так, что вопросительный знак чуть не повис в воздухе. Принцесса же не была уверена, что сможет ответить даже словами, поэтому на её лице ничто не отразилось.
— Я глубочайше извиняюсь. — повторила кобылка, покраснев. — Принцесса, я не знала, что у вас посетитель. Я просто… Я подожду снаружи…
Воздух вокруг неё пошёл рябью, и она исчезла. Лишь стук бесплотных копыт отмечал её путь к двери.
Селестия вздохнула, злость и унижение путали её мысли. Совсем не та встреча, которую она хотела. Но предпринимать что-то было уже поздно, так что можно было и узнать о причинах такого восхищения.
— Стар Шифт, а что случилось? Мы не настолько заняты, чтобы не уделить минуту.
— О, конечно. — по голосу Твайлайт была сама сдержанность. Но её взгляд говорил Селестии, что никакие проволочки ей не помогут.
— Ну, ммм… — воздух снова пошёл волнами, и Стар Шифт возникла на полпути к двери. — Я просто о задании. Думаю, я поняла, как исправить мою логическую посылку. Это не… это не очень важно. Я просто обрадовалась…
— Так и должно быть. — ответила Селестия. — Но, возможно, нам стоит обсудить это позже.
Стар Шифт взглянула на неё радостными глазами:
— Увидимся за ужином?
Селестия мягко кивнула, всё ещё наблюдая за победной ухмылкой Твайлайт.
— Отлично! Ещё раз извиняюсь. — добавила Стар Шифт, быстро поклонилась Твайлайт и убежала туда, откуда пришла.
В тронной зале наступила тишина. Где-то тикали часы, звук отражался от потолка и стен столько раз, что отдельные тики были неразличимы. Время пыталось убежать из неподвижности.
Селестия ожидала ответного хода.
— Она довольно мила. — наконец сказала Твайлайт. — Прилежна.
— Очень. — Селестия попробовала свой чай и подогрела его вспышкой рога.
— Слишком пробивная, впрочем, тебе не кажется? — заметила Твайлайт, как будто бы обсуждая картину, а не пони. — Врывается сюда с такой самоуверенностью.
Селестия не то, чтобы не ожидала завуалированной критики от Твайлайт, но в открытую находить недостатки в Стар Шифт было уже слишком. Она ответит тем же.
— Возможно. Но лучше пони, которая прикладывает излишние усилия в достижении того, чего хочет, чем слишком робкая. Или, ещё хуже, чем та, которая вообще не знает чего хочет. — Селестия завершила свои слова пристальным взглядом.
Похоже, на пурпурную кобылку это не подействовало:
— Говоря о том, чего она хочет. Я так полагаю, ты спишь с ней?
Селестия прикусила язык, чтобы не дать резкий ответ. Ложечка поднялась с блюдца и опустилась в чашку. Медленно, с показной невозмутимостью она начала мешать чай.
Твайлайт могла задавать любые вопросы, но ответа она не получит.
— Ну серьёзно! — сказала Твайлайт. — Сколько ей лет?
Селестия взглянула на неё, пойманная врасплох.
— Как она уз… Конечно, чашка. Излишние старания казаться невозмутимой.
Селестия обругала себя. Твайлайт всегда была… излишне наблюдательной. А Принцесса давно забыла, как прятать эмоции от неё.
— Не пойми меня неправильно, Принцесса. — продолжила Твайлайт. — Это же восхитительно, что в твоём возрасте ты всё ещё можешь найти любовь… в своём сердце.
Селестия ощутила, как на её лице появляется гримаса:
— Это было низко, Твайлайт Спаркл.
— Да правда? Потому что, я думала, мы обсуждаем то, что ниже твоего…
— Хватит! — вскричала Принцесса.
От её голоса задрожали тяжёлые каменные двери. Жар и свет полыхнули из её глаз, взбираясь вверх по спиральным бороздкам её рога.
Селестия встала в полный рост:
— Я не потерплю таких грубых замечаний, ни о себе, ни, в особенности, о Стар Шифт.
Твайлайт не пошевельнулась. Даже под шквалом от магии Селестии она стояла на месте, не моргнув глазом.
Её всегда было нелегко запугать. Она боялась гораздо более неочевидных вещей, в основном, она сама себя и накручивала.
— А что? — спросила она. — Собираешься сказать мне, что у вас двоих что-то особенное?
Волшебная энергия рассеялась. Селестия, пытаясь вздохнуть, осознала, что бездумно смотрит в умные фиолетовые глаза своей бывшей ученицы. Грудь сдавило, рёбра, казалось, упирались в лёгкие.
— Конечно, да. — слабо сказала она, безо всякой убеждённости. — Любовь, которую я чувствую к каждой пони, о которой забочусь, такая же особенная, как и они сами.
— Меня удивляет, что ты всё ещё можешь говорить это с честным выражением лица. — сказала Твайлайт. Спокойствие в её голосе уступило место чистой злости. — Полагаю, надоедают они тебе тоже каждая по-разному?
Ответ танцевал у Селестии на языке, просился наружу. Она крепко сжала губы.
Ну, если так всё поворачивается, то очень хорошо. Она сыграет в эту игру по-своему. И победит.
Хватило лишь двух слов:
— Как Спайк?
Ухмылка Твайлайт исчезла. Впервые в её глазах появилась настоящая боль, глубокая, острая.
Она опустила взгляд на мраморный пол, на её боках нервно, жалко встопорщились перья.
— Я… Я не знаю. — ответила она. — Он всё ещё не хочет говорить со мной… Я даже не знаю, где он.
Селестия с жестокой улыбкой рванулась обратно к инициативе в разговоре. К тому, чтобы победить Твайлайт, посмотреть, как она сломается:
— Ну, в этом нет никаких проблем. Впрочем, мне кажется, он что-то говорил о том, чтобы подремать столетие-другое…
Твайлайт вскинула голову. На секунду в её глазах промелькнула надежда и затем рассыпалась в прах. Улыбка Селестии только ширилась.
Но когда на ресницах Твайлайт показались слёзы, когда она скрыла их крылом, как бы прикрывая кашель, Селестия перестала улыбаться.
Даже при самых плохих отношениях, ей не хотелось видеть, чтобы Твайлайт плакала.
Слёз не было достаточно для настоящего сочувствия — война между ними и не думала прекращаться. Но Принцесса не могла продолжать злиться на пони, которая так старалась держаться сильной.
Селестия перешла на нейтрально-вежливый тон:
— Твайлайт Спаркл, зачем ты здесь? Явно не для взаимных ссор. У нас их и так хватило на всю жизнь, даже такую долгую, как наша.
— Я уверена, что ты поймёшь, Принцесса. — сказала Твайлайт. Её слова падали, как кровавые сгустки из горла тяжелобольного. — Ты научила меня всему, что я знаю, в конце концов. И продолжила учить…
Селестия моргнула. Ревность? Нет, это невозможно. Столько времени прошло, что тут можно было вообще ревновать?
Это не было похоже на Твайлайт, которую знала Принцесса. Но… Сегодня мало что было похожим.
— Я не отсылала тебя, Твайлайт. Ты ушла сама.
— Нет, не отсылала. — хриплым, но ровным голосом согласилась Твайлайт. — Ты просто сказала… как там? «Продолжать наши интимные отношения будет ошибкой.» Действительно, кому не захочется остаться после такого?
Старые раны заныли по-новой. Старый довод произнесли губы Селестии:
— Это не значит, что я перестала заботиться…
— Это как если б ты сказала, что тебя от меня тошнит! — рявкнула Твайлайт. Знакомая картина. Спор, который уже был раньше, и который придётся повторить вновь. — Ты была единственной постоянной вещью в моей жизни!
— И ты хотела, чтобы я была всей твоей жизнью. — уже с настоящей злобой, с той же, что и сто лет назад, огрызнулась Селестия. — Это было бы ужасно для нас обеих. Ты знала это тогда, ты знаешь это и сейчас! Ты почти не выходила из замка, Твайлайт, что же мне оставалось делать?
С горьким смехом Селестия продолжила:
— Уход хотя бы нарушил твою рутину.
Твайлайт в это время сосредотачивалась. Она села и прижала крылья к бокам, склонив голову. Глаза её были закрыты.
Как Селестия про себя ни хотела… ни приказывала ей пошевельнуться, Твайлайт оставалась застывшей в своей нечитаемой позе.
— Мы уже это проходили. — после некоторой паузы холодно сказала Селестия. — Ты пришла не поэтому.
— Да, не поэтому. — Твайлайт казалась почти пристыженной.
Селестия не ответила ничего.
— Я… потеряла своих старых друзей. Это было для меня самым тяжёлым в жизни, Принцесса. Стоять над их могилами, над одной, над другой, и не плакать, свернувшись клубком. Не плакать до того, как мы оставались наедине. Помнишь, что ты мне говорила? Это был тот же старый совет, как теперь мне кажется, но я последовала ему. Я поверила тебе, я нашла новых друзей, и я их снова потеряла. И это было ещё хуже. Я… я не могу… не могу пройти через это снова. Так что я перестала заводить знакомства. Не хотела… заботиться о ком-то ещё. Как ты можешь меня винить? Как ты, ты изо всех пони, можешь встречать кого-то нового и не думать, что ты знаешь, чем закончится история? Чем заканчивается любая история, всегда и во веки веков?
Твайлайт уже не сидела. Она расхаживала, полная нервной энергии, её голос то почти умолял, то поднимался до крика:
— Так что я решила погрузиться в науку, ненадолго, на несколько десятилетий. И, знаешь что, Принцесса? Если живёшь достаточно долго, то ты увидишь все аргументы, все идеи, все мысли, которые будут придуманы и положены на бумагу. Читаешь всё то же, что читала пятьдесят, сотню лет назад. Я всё это знаю. Я знаю это, и меня от этого тошнит. И меня тошнит от того, что меня тошнит. И я…
Её злость и нервность исчезли, оставив только печаль:
— И я подумала… Подумала, что, если я разозлю тебя достаточно, то ты можешь… — Твайлайт внезапно встряхнулась. — Нет, наверное, я никогда в это и не верила. Я просто не могла попросить тебя… — Твайлайт повернулась к Селестии, опустив голову, продолжив тихо, не громче вздоха. — Я… Я сожалею, Принцесса. Бессмертие — чудесный дар, но мне… Мне не кажется, что… Что я его хочу.
Селестия вышла из-за своего стола и подошла к своей бывшей ученице, остановившись лишь когда ещё чуть-чуть и она могла бы дотронуться до неё копытом.
Твайлайт выглядела такой маленькой, такой же юной и запутавшейся, как та девочка так давно, потерявшая контроль над своей магией, испуганная и собой, и всем вокруг себя.
Владычица Эквестрии открыла рот, но слова не пришли.
— К тому же. — мягко сказала Твайлайт. — Я уверена, что тебе есть кому его передарить.
Инстинкт помог там, где не справился рассудок, и Селестия строго ответила, со всей суровостью учительницы:
— Твайлайт Спаркл!
Даже теперь фиолетовые глаза расширились от напряжённого внимания.
— Не оскорбляй меня. Твоё текущее состояние было подарено тебе из любви, и по моей собственной воле. То, что наши чувства друг к другу изменились, к делу не относится. Я не настолько не уважаю наше прошлое, чтобы отбирать подарок по такой мелочной причине. — голос Селестии смягчился, в нём зазвучала вина. — Но… Если ты действительно решила, что тебе больше не нужна эта жизнь, то… У меня нет права и заставлять жить её.
— Спасибо, Принцесса.
Выражение… облегчения на лице бывшей ученицы запомнилось Селестии на очень долгое время. Селестия поняла, что Твайлайт боялась. Боялась того, что Принцесса скажет «нет». Что ей придётся… продолжать.
Это было неправильным. Селестия делала Твайлайт бессмертной не для того, чтобы сломать ей жизнь. Она хотела… она знала, что мир будет ярче, лучше, если эта кобылка будет продолжать жить столько, сколько возможно.
Даже если она никогда не хотела видеть её снова, Селестия знала, что она всё ещё здесь.
— Ты ошибаешься. — чуть не шепча, сказала Принцесса.
— Извини, что?
— О мире. — какая-то часть её знала, что именно нужно сказать, и Селестия дала ей волю, не представляя, куда это приведёт. — Понимаешь… понимаешь, я тысячу лет наблюдала за миром в одиночестве. Сознавая, что я изгнала свою сестру. Сознавая, что придёт день, когда даже это хрупкое спокойствие разрушится. И за тысячу таких лет, знаешь, я никогда и не представляла, что я встречусь с семилетней девочкой, которая так хотела быть моей ученицей, что не только вылупила дракона из устойчивого к магии яйца, которое она должна была просто поднять в воздух, но ещё и превратит своих родителей в растения, вырастит дракончика до взрослой величины и всё ещё будет извергать молнии к моему приходу. Пони, которая так жаждала знаний, что к десяти годам засыпала за изучением текстов, сложных для большинства взрослых учёных. Которая…
Твайлайт переминулась:
— Не надо лести, Принцесса.
— И я её не даю. — ответила Селестия. — Это правда, Твайлайт. Если я любила тебя… а я любила… это было потому, что ты дала мне взглянуть на мир снова.
— И на себя. — добавила она мысленно. — Та, которой я отражалась в твоих глазах, была настолько ярче, чем я когда-либо была…
Селестия прокашлялась и продолжила.
— И… знаешь, после ещё трёх сотен лет я бы никогда не представила, что другая кобылка ворвётся ко мне, пока я веду пассивно-агрессивный спор со своей бывшей, просто потому, что она была так обрадована, справившись с трудным заданием, что просто не могла утерпеть и не рассказать мне об этом.
Твайлайт то ли шмыгнула носом, то ли просто втянула воздух.
— Ты всё ещё смотришь на восход, Твайлайт?
— Если не сплю. — немного юмора, пожалуй, хороший знак.
Селестия позволила себе понимающую улыбку:
— Тогда ты знаешь, что ни один восход не одинаков. И ты знаешь, что это не моя работа. У меня не хватило бы воображения придумывать новый восход каждый день эти семнадцать с чем-то сотен лет.
В уголках рта Твайлайт появилось что-то, напоминающее улыбку:
— Ты просто пытаешься меня подбодрить.
— Пытаюсь. — сказала Селестия. — Тебе это необходимо.
Твайлайт всё ещё задумчиво молчала.
— Ну хорошо тогда. — сказала Принцесса. — Как насчёт этого? Я не лгала, что знаю, где Спайк. И Луна — не единственная, кто знает, как гулять по снам.
— Ты… ты научишь меня? Думаешь, что если мы с ним поговорим, он может… — голос Твайлайт прервался. — Простить меня?
Селестия не могла не рассмеяться:
— Конечно же, нет. Мне кажется, если ты скажешь ему то же, что сказала мне, то вы с ним будете цапаться столько, что трактаты Старсвирла о правильном месте магии в жизни общества будут выглядеть в сравнении как записка «Ушёл на обед». Но тебе стоит попробовать. Когда об тебя вытирают ноги во сне — это уникальные ощущения… иногда даже чересчур буквальные.
Твайлайт моргнула. Некоторое время казалось, что она пытается себе это представить, зачем она рассмеялась смехом чистым, как горный ручей:
— Если Спайк… Ох, он никогда не даст мне забыть об этом, да?
«Никогда». Хорошо было услышать это слово от неё.
— Надеюсь, нет.
Селестия осторожно подошла, вытянула крыло и заключила Твайлайт в робкое объятие. Твайлайт на мгновение напряглась, и Селестия почувствовала знакомую щекотку крылом, которое рефлекторно старалось развернуться.
— Наверное… некоторые пони просто ученики по своей природе, а, Принцесса?
— Те, кто достаточно умён, чтобы видеть, что мы все такие.
Селестия улыбнулась, но Твайлайт продолжала быть погружённой в свои мысли.
— Кстати, о Стар Шифт… Действительно, сколько ей лет? — спросила она, высвобождаясь от крыла Селестии.
— Твайлайт… — заколебалась Селестия.
— Потому что то заклятие невидимости было интересным. — продолжила Твайлайт. — Раньше никогда такого не видела.
Селестия быстро моргнула несколько раз:
— А, ты об этом. Её собственная разработка, кстати. У неё талант манипулировать светом.
— Ага, то есть, она оборачивает его вокруг себя…
— Именно.
— Впечатляет. — сказала Твайлайт, и Селестия снова почувствовала улыбку на своём лице. — Ты, должно быть, гордишься ей.
Селестия кивнула:
— Мир всё ещё гораздо богаче, чем твои книги, Твайлайт.
Твайлайт грустно улыбнулась в ответ:
— Ну, то есть, это всё? Шанс поговорить со Спайком, пара мудрых слов от моей старой наставницы, и я теперь должна справиться с вечностью?
— С вечностью? Нет. Как насчёт справиться с завтра?
Больше они не сказали ни слова, но, когда Селестия повернулась к двери в её личную библиотеку, Твайлайт потрусила вслед за ней, как будто это было самой естественной вещью в мире.